Название: Гонимые в ночи.
Автор: Аленка.
Бета: нет.
Жанр: фентези, приключения, романтика, ужасы
Рейтинг:PG 13.
Размер: миди.
Статус: в процессе.
Предупреждения: нету их.
Аннотация: появится в ближайшее время...


Пролог.
Вы никогда не задумывались о том, что жизнь подобна лесному ручейку? Встретится ему на пути ветка или камушек, он старательно огибает препятствие и прокладывает новый путь. В людской жизни обычно случается также – человек пытается исправить свои прошлые ошибки и старается не совершать новых - преодолевает препятствие опять же. А ведь их жизнь коротка… И вот, копошатся они, как стайка трудолюбивых муравьишек, вносят в этот мир каждый раз что-то новое, чтобы чувствовать спокойствие за своих детей, когда уходят… Уходят навсегда… Но видели бы они, что происходит с миром после их ухода!...
Люди… Каждый из них заботится лишь о себе и своих близких… И все делают мир чуточку лучше, как им кажется… И все куда-то торопятся, бегут…
А что делать тем, кому некуда торопиться? Тем, для кого время – вечный спутник жизни? Хотя нет, даже не так… Мы потеряны во времени… О нас больше никто не будет беспокоиться… Да, нас боятся… Но в тоже время мы олицетворяем удивительную силу… Которую будем нести вечно… Думайте, это нереально? Вы ошибаетесь… В этом мире все возможно… Даже МЫ… И мы существуем среди Вас… И впереди у нас только вечность… Просто мы – Вампиры…
Глава 1. Первая встреча.
Так… Еще чуть-чуть… Ну же! Последний поворот… Черт! Обогнал перед самым финишем… Ну когда же я пройду этот уровень!?
Мученически вскинув глаза к потолку, я откатываюсь от компьютерного стола. Мысленно считаем до десяти – и вновь наматываем круги. Из другой комнаты тихо подкрадывается моя сестра и делает громкое: «БУ!» Я, конечно, вздрагиваю и не вписываюсь в поворот. Виртуальная машина переворачивается на полном ходу и выходит из гонки. Я медленно встаю, давая возможность маленькому чертенку убежать с визгом, и несусь за ней. Через секунду я уже щекочу ее на диване. Даа, если понаблюдать за нами со стороны в эти мгновения, можно подумать, что перед Вами обычная семья. А как хочется верить в это самой… Кстати, о себе!
Меня зовут Хелен Харди. Что касается возраста… Скажу так – мне девятнадцать лет, но на Земле живу уже тридцать лет. Знаю, звучит нелепо… Но такова моя вампирская натура. О внешности… Многие верят всяким сказкам о том, что вампиры божественно красивы и что в них влюбляются все, кому не лень. Спешу предупредить – на шею мне от пылких чувств еще никто не бросался. Хотя и выгляжу неплохо – серо-голубые глаза, чуть вздернутый носик, темно-русые с золотистым отливом волосы… В общем, мне нравится!
А вот эта маленькая непоседа рядом со мной – моя младшая сестра Эмили Харди. Ей двадцать два года по-вампирски и одиннадцать лет по-человечески. Многие, кто нас знает, всегда замечают, как мы с ней похожи. Поэтому описывать ее не буду.
Да, мы обе злые и кровожадные вампиршы. Шучу… Если верить мифам, то мы – новорожденные, ведь со дня нашего обращения прошло всего одиннадцать лет… Поверьте, для вампира – это капля в море…
Я стала так называемым «кровососом» добровольно, потому что преследую самую важную цель в своей жизни – месть. Одиннадцать лет подряд я наращиваю свои силы, тренирую свои «супер-пупер» способности… Я знаю – все в этой жизни повторяется и когда-нибудь я встречусь со своим старым врагом…
Насчет прекрасной памяти мифы о нас не врут. Но я хотела бы навсегда забыть, что произошло 15 августа 1999 года:
«… -Хелен, спускайся вниз, ужин готов!
-Через минуту спущусь. – крикнула я маме. Я сидела на форуме в интернете и общалась с лучшей подругой Джессикой.
DJESS: Не забывай – завтра в шесть у меня!
HELEN: Как я могу пропустить мини-вечеринку?)
DJESS: Ну у тебя же бывают провалы в памяти. Вчера, например, ты забыла мне диск отдать…)
HELEN: Не умничай! Ладно, мне надо идти есть. До завтра!
Я вскочила, чуть не опрокинув стул, и внезапно вспомнила, что мне совсем нечего надеть завтра. Я подошла к зеркалу и критично осмотрела себя с ног до головы. «Просто немыслимо! Мне 19 лет и у меня нет парня! Вот поступлю в институт и обязательно займусь поиском второй половинки!» Я кокетливо улыбнулась своему отражению и, как 5-летняя девчонка ( то есть вприпрыжку) спустилась на кухню.
-Слонопотам! – показав язык, съязвила Эмили. Я не осталась в долгу и скорчила рожицу, тихонько прошипев, что она мелкий поросенок.
-Маам! – сразу же жалобно протянула сестра. – Она обзывается!
Мама мученически вскинула взгляд к потолку, но тотчас спохватилась и сделала вид, что ничего не слышит. «Еще бы! Каждый день терпеть мои и выходки Эми!» - грустно подумала я, но мои размышления о мамином предназначении нагло прервал острый локоть сестрички, который больно ткнул в бок.
-А ты мне обещала плакат Кейт Уинслет 3 дня назад!
Я усмехнулась про себя. Эмили всегда помнит только то, что касается непосредственно ее или приносит ей какую-либо пользу. Я честно попыталась вспомнить о своем обещании. Ничего не нарыв в бесконечных потоках своей памяти, я решила сделать Эми приятное:
-Раз он тебе так нужен, можешь подняться ко мне в комнату и снять его со стены. Он висит рядом с окном. Только чур остальные не трогать! – Я притворно сделала грозный взгляд. Эмили не заставила долго ждать и умчалась за «щедрым» подарком. Еще бы… Я обычно дорожу своими постерами, а тут расщедрилась ни с того, ни с сего… Минут через 5 она вернулась с задумчивым выражением на лице.
-Хелен, зачем ты открыла окно? Уже поздно и у тебя в комнате теперь дубак! А я не собираюсь отдавать тебе мое зимнее пуховое одеяло!
Я уже было собралась возникать по поводу ее жадности к своей родной сестре, которая мерзнет под тонюсеньким покрывальцем, но внезапно вспомнила – какое окно? Сто лет не открывала окон… Да и сил у меня не хватило бы открыть его – там защелка сломана… Ничего не понимая, я уставилась на сестру. Вроде не врет… Да и если бы врала, придумала бы что-нибудь другое. Например, у меня комп пропал или Боби( это наша лайка) разодрал мне всю кровать, а тут… Чушь какая-то… Идея с окном явно не пришла бы в эту маленькую головку.
-Эмили, если это очередная шутка, то Кейт Уинслет переедет жить обратно ко мне!
-Я не вру! Не веришь – сходи сама посмотри! – и она демонстративно отвернулась, но настолько,
чтобы видеть, пойду я или нет. Картошка была еще горячей и я решила подняться к себе. Неугомонная Эмили, конечно же, увязалась за мной.
От комнаты неприятно веяло холодком. Я неуверенно вошла внутрь и удивилась возникшим переменам. Окно действительно было открыто, но не это поразило меня. Ветра на улице не ощущалось, но тогда каким образом все плакаты со стен беспомощно валялись на полу, одеяло почти полностью закрыло монитор от компьютера, а одежда, до этого висевшая на стуле, таинственным образом исчезла? Я глупо захлопала глазами. Эмили ошарашено прошла к столу и подняла одних из плакатов:
-Я же говорила, что окно открыто! А остальное… Это не я!
-Я знаю, что это не ты, - промолвила я, тупо уставившись в окно. За ним определенно что-то промелькнуло… Или это уже нервишки шалят?
-Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросила Эми, готовая уже было начинать оправдываться.
-Потому что 5 минут назад все было в порядке, а ты была со мной внизу! – Я подошла к окну и высунулась наполовину наружу. Ну не глюки же это в самом деле!? Хотя, кто знает… Внезапно Эмили завизжала так, что я чуть не выпала на улицу. Кое-как испуганно залезла обратно внутрь и гневно уставилась на маленького бесенка. Та в свою очередь продолжала визжать(правда, уже тише) и тыкала вверх маленьким пальчиком. Я подняла голову и… окаменела – это, наверно, еще слабо сказано. На потолке четко были видны следы грубых мужских ботинок.
-Хелен, твои парни – что? Уже по потолку от тебя убегают? – нервно хихикнула сестра и, избегая моего гнева, быстро убежала вниз. Я же осталась рассматривать следы. «Что за черт…» Вдруг в комнату снова вбежала Эмили.
-Хелен! Там… мама… там… - и разрыдалась. Я, ничего не понимая, кинулась на кухню. Не доходя до нее несколько шагов, я уже почувствовала, что туда не стоит заходить, но предстоящее мне зрелище оказалось по зубам моим нервам(если, конечно, у них есть зубы). Поколебавшись, я опустила глаза и с удивлением услышала свой собственный кричащий голос. Из-за двери торчала мамина рука (что это была ее рука – я не сомневалась, так как на запястье красовался золотой тоненький браслет, подаренный ей на рождество отцом. Правда, сейчас он был весь в крови, и можно было подумать, что тоненькую изящную ручку огибает алая атласная лента).
-Хелен! Хелен! – сзади подскочила Эмили. Я быстро взяла ее за руку и отвела в гостиную. «Не хватало, что бы она еще это увидала…»
-Сиди здесь! И чтобы ни случилось – не заходи на кухню! – Я усадила ее за стол. Сестра, как тряпичная кукла, послушно села и закрыла руками глаза. Убедившись, что она не пойдет за мной, я осторожно прошла обратно к кухне. Снова мамина рука… Поборов подступающий к горлу крик, я зашла внутрь.
Мама лежала рядом с тумбами, там, где и стояла, готовя на ужин салат. Вокруг нее на полу были раскиданы кусочки огурцов, перца, кое-где виднелись горошины… Я села на корточки перед мамой и наконец посмотрела на нее. Крови не было. Только на руке, но там, судя по порезу, мама случайно задела ножом. Я пощупала пульс, приложила ухо к груди. Ничего…
-Мама… Мамочка… - прошептала я сквозь наступавшие слезы. Я подняла ее и притянула к себе. Её голова упала мне на плечи. И тут я увидела две небольших ранки у нее на шее, как будто от укуса змеи. «Но у нас здесь не водятся змеи! Какие к черту змеи в Нью-Йорке!?» - машинально пронеслось в голове. Отогнав все ненужные мысли, я аккуратно положила маму на пол. Вызывая скорую, я думала о том, что сказать Эмили? И почему я звоню в скорую? Может, еще есть надежда?
Надежда разлетелась в прах, когда врач удрученно покачал головой. Ему даже не пришлось осматривать ее… Эмили все это время сидела в гостиной, так и не сдвинувшись с места. Я посмотрела на нее. Как донести до одиннадцатилетней девочки, что ее мать умерла и избежать при этом душевного срыва сестры? Я тихо подошла к ней. Эми скрестила руки и подняла глаза на меня. Чувствуя, что весь смысл произошедшего только начинает доходить до разума, что сейчас я не выдержу и плюну на всех, разрыдаюсь, начну истеричить, я прошептала ей тихо-тихо, но чтобы она смогла услышать:
-Она умерла…»

«…Как ни странно, но на похоронах слез не было. Просто все слезы уже были пролиты… Мы стояли вдвоем у могилы и молча читали одну и ту же надпись: «Элла Харди. 1959-1999 гг. Жизнь коротка, но память вечна.» Эмили держалась молодцом, но меня это пугало больше, чем если бы она билась в истерике прямо здесь и сейчас. Такой удар по психике способен вынести не каждый. А ей ведь всего одиннадцать…
Дом сразу опустел. Такой атмосферы не было в доме даже в момент смерти отца. Он умер от какого-то страшного заболевания, название которого я не хочу, да и не смогла бы вспомнить. В это время с нами была мама… Мне было десять, а Эмили два года. С помощью маминой поддержки, которой было еще хуже, чем нам, я смогла пережить утрату родного мне человека. Сейчас же я должна была поддерживать свою сестру, как когда-то меня мама. Как я не срывалась – до сих пор остается для меня загадкой. Возможно, я просто очень хорошо понимала и знала, что она чувствует. Я старалась быть веселой и подбадривала Эмили своими фальшивыми улыбками. Но моя сестра отнюдб не была глупой. Она очень точно чувствовала, что на самом дела скрывается под этими «улыбками».
Я старалась содержать нас так, как это делала мама. Первые месяца два мы жили на заначки, найденные мною в комоде. Возможно, мы продержались бы и дольше, но я ни в чем нам не отказывала. Когда деньги кончились, пришлось мне бросить свои подготовительные курсы в институт и начать поиски работы. Знакомая картина, не так ли? Тысячу раз видела по телевизору, как герои попадали в аналогичные ситуации. Некоторые кончали жизнь самоубийством от безысходности. Но почти всегда все немного страдали и через два часа все внезапно начинали жить «долго и счастливо»… Тьфу! Одна ложь кругом… Ах да! Я устроилась на работу. Официантка – это звучит гордо. Платили немного, но я и не жаловалась, радуясь и этому. Ведь куда еще могут взять несовершившуюся студентку…
Где-то через неделю после начала моих трудовых будней я заметила, что Эмили все больше времени пропадает в школе. Сначало я не обращала на это внимания(мало ли, кружки какие-нибудь, подружки), но сестра стала хуже учиться. А однажды ее не было дома целый день. К вечеру, оборвав все провода телефона, когда мой голос стали узнавать и в полицейском участке, и в местной больнице, Эмили тихо вошла через заднюю дверь на кухню. Я налетела на нее, как коршун, и нервно затрясла за плечи:
-Ты хоть понимаешь, сколько сейчас времени!? Ты и меня в могилу хочешь загнать? – прокричала я охрипшим голсом и сама ужаснулась своим последним словам. Ожидая плача, криков о том, зачем я напомнила о маме, я испуганно взглянула Эмили прямо в глаза. Но она спокойно, не моргая, посмотрела в мои.
-Туда легко попасть… И мы все туда попадем… Скоро… - и, делая маленькие шажочки, она поднялась к себе. Я с выпученными глазами посмотрела ей вслед. Но не ее слова так ошарашали меня. А ее глаза… В тот момент я готова была поклясться чем угодно, что видела МАМИНЫ глаза, в которые я смотрела, пока держала ее в тот вечер на кухне… Тот взгляд снился мне еще около месяца, и я наконец смогла выбросить его из головы, но вот он снова всплыл в моей памяти. Пустынные серые глаза, полные безнадежности… Но при чем тут Эмили? Этот вопрос не покидал
меня в течение трех дней. А через эти три дня Эми снова пропала, но уже с утра, хотя было воскресение. Вспомнив ее слова о том, что мы все скоро попадем на кладбище, я туда и поехала.
Эмили сидела по-турецки прямо на земле перед маминым надгробием. Я как можно тише подошла сзади и дотронулась до ее плеча. Она вскинула голову и наши глаза встретились. Я отшатнулась от сестры и чуть не упала на соседнее захоронение. Снова этот взгляд… Эмили внимательно следила за каждым моим движением.
-Мы заставляем ее долго ждать! – тихо промолвила она и перевела взгляд на могилу. – Ей надоело виснуть между раем и адом…
-О чем ты говоришь? – нервно вскрикнула я. – Какой рай? Какой ад!? Что за чушь ты несешь? Перестань пугать меня своими выходками и не делай, пожалуйста такой взгляд!
Эми снова посмотрела на меня. Внезапно у меня закружилась голова и помутнело в глазах. Я вцепилась в ограду чьей-то могилы и направила все силы только на то, чтобы не упасть в обморок.
-Ты что – не слышишь? Перестань так смотреть на меня!
Еле открыв глаза, я тупо посмотрела на примятую опустевшую траву. Снова исчезла… Чувствуя, что сейчас упаду, я села прямо на месте и подползла к надгробию. Приложившись лбом к маминому имени, я наконец дала волю своим чувствам и заплакала.
-Мамочка! Я устала… - шептала я ей, глотая слезы. – Я больше не могу нести все это в себе. Я не понимаю, что происходит. Я теряю ее, мама! Я боюсь, что не смогу уберечь ее, мама! Где же ты? Где же…
Маленькая белая снежинка упала мне прямо на нос и растаяла. Вслед за ней медленно упала мимо лица еще одна, потом еще и еще… Первый снег ноября… Придаваясь молитвам и горестным мыслям, я не заметила, как уснула…

…То ли из-за того, что уснула на кладбище, то ли из-за моих скверных размышлений, мне приснилась мама. Вот она стоит на кухне и мешает салат, напевая песню «Jingle Bells». Я усмехнулась сквозь сон. Еще бы – лето на дворе, а она новогодние песни распевает… А в том, что это было именно лето, я не сомневалась. Почему-то. Внезапно я поняла, что это тот самый вечер… Я попыталась проснуться, но все тщетно. Я словно запуталась в чьих-то воспоминаниях; и этот таинственный КТО-ТО явно хотел, чтобы я увидела истинную причину смерти моей матери. Но кто это? И вообще, разве такое возможно – заставить человека увидеть во сне определенный сюжет, да еще и из реальной жизни? Несмотря на все мои попытки проснуться, я вынуждена была «остаться» смотреть, как моя мама продолжает готовить салат к ужину. Сначала она режет огурцы, потом перец, потом достает из холодильника листья салата и собирается уже положить их на доску, как что-то вдруг привлекает ее внимание. Она смотрит на дверь, ведущую из кухни во двор. Вроде успокоившись, она берет несколько листьев и начинает кромсать их. Через секунду снова слышится песня «Jingle Bells». Вроде все нормально, но голос у мамы сбивается и она начинает петь заново. Видно, что она чем-то встревожена. Вдруг слышится грохот и мама от испуга подскакивает и случайно проводит острым лезвием ножа по руке. Отбросив нож в раковину, она поворачивается к двери и тут на нее налетает размытая тень. Через мгновение мама уже лежит на полу, а над ней склоняется незнакомый мне мужчина и что-то делает с маминой шеей. Через минуту мужчина поднимается и поворачивает голову в мою сторону. Я с ужасом смотрю на ярко-красные глаза, на раздувающиеся ноздри, но торчащие клыки, залитые кровью. Мужчина исчезает также внезапно, как появился. Я понимаю, что все это время не дышала и с трудом делаю маленький вдох. Кислород с облегчением пронесся по всему телу. Вдруг мне на плечо ложится чья-то рука, я собираюсь уже завизжать и…просыпаюсь.
Невозможно представить, что я тогда почувствовала, очнувшись глубокой ночью на могиле посреди кладбища, да еще и после такого сна. Настроения прибавило то, что рука, лежавшая на плече, оказалась не сном, а реальностью, а принадлежала она какому-то страшному с длинными волосами мужику. Тут уже эмоции достигли своего пика, и от моего визга наверняка проснулись все мертвецы в округе. Ну, по крайней мере, мужика я точно оглушила.
-Тише детка! Да у тебя вокальные данные прям зашкаливают! Давай вставай, а то удумала тоже – на могильной промерзлой земле дремать! Тебя как зовут? – прошепелявил старик.
-Хелен, - мало-помалу успокоившись, прохрипела я.
-Хелен… Мою внучку тоже зовут Хелен… Ну, а я Томас Гейнс. – с этими словами он протянул мне руку. Я протянула свою, и он помог мне встать. Слегка покачнувшись, я отряхнулась кое-как и посмотрела на Томаса. Пожилой мужчина, с густыми, черными как уголь волосами, вроде опрятно одетый, даже глаза добрые(ну как и подобается обычно старичкам). Я успокоилась и внезапно задрожала от холода.
-Ууу! Да ты совсем, деточка, продрогла! Пойдем ко мне, погреешься хоть у камина. – И он пошел между могил, немного прихрамывая. Мне сразу невольно вспомнились мамины наставления о том, что нельзя доверять «незнакомым дяденькам», а уж тем более садиться к ним в машины и заходить к ним на «чаек», но мысль о камине уже начала согревать душу, и ноги невольно начали плутать меж оград за маячащей впереди мужской спины. Я мысленно попросила у мамы прощения за неосторожность, но Томас не показался мне каким-нибудь маньяком или извращенцем, поэтому я быстренько догнала его. Минуты три мы еще обходили могилы в полной тишине. Проходя мимо них, луна освещала мне каждое имя, высеченное на памятниках. Кое-где висели и фотографии. Здесь были и молодые девушки и парни, и даже совсем еще дети. Некоторые свежие могилы были завалены кучей цветов. Встречались и могилы старые, забытые и неухоженные. В мыслях я дала себе слово, что никогда не забуду навещать маму. На глазах снова навернулись слезы и я решила отвлечься от грустных мыслей. Томас шел впереди и молчал, поэтому я решила взять инициативу в свои руки:
-Можно вопрос?
-Да, конечно. – прокашляюсь, ответил тот.
-Извините, конечно, за бестактность, но вы то что здесь забыли? – смутилась я.
-Ну вообще-то я сторож. – посмеялся Томас.
-Ну конечно! – ответила я, мысленно ругая себя за недогадливость. А что еще может делать старик в таком месте в такой час? Если только родных искать… - И не страшно тут находится, одному?
-Почему одному? Вон сколько соседей! – снова посмеявшись, повел рукой старик в сторону оставшихся позади могил. – Но, если честно, иногда бывает жутковато.
Он подошел к двери маленькой, скосившейся на бок сторожки и достал ключ из кармана. Провозившись с ним с минуту, дверь все-таки уступила и соизволила открыться с неприятным скрипом. Войдя внутрь, я почувствовала себя в шестидесятых годах. Какие-то древние громоздкие стулья, большой стол на семью из десяти человек и железная кровать. И только большой телевизор в углу и камин напоминали о цивилизации, царившей снаружи. Старик ловко разжег огонь, и по стенам заплясали тени от домашней утвари. Тени… Я вздрогнула, вспомнив недавний сон. Томас решил, что мне все еще холодно и достал из шкафчика баночку с кофе, включил неуместный здесь электрический чайник. Я присела к огню и принялась рассматривать стоявшие на камине фотографии. На всех них была изображена одна и та же женщина, кое-где
еще угадывался Томас. Тем временем, он подал мне чашку с обжигающим напитком. Я благодарно улыбнулась, обхватила чашку обеими ладошками и, решившись, спросила:
-Это ваша жена? – Томас обернулся, мельком взглянул на фотографии и кивнул. – Как она относится к… кгхм… вашей профессии?
-Ну… Ей, наверно, приятно, что я забочусь и оберегаю ее. – грустно улыбнулся тот. Поняв, что она мертва, я поспешила извиниться. – Не стоит… Ты же не знала… Элис была очень красивой женщиной. Тогда я был очень горд, что она выбрала именно меня…
-А отчего она… умерла? – неуверенно ляпнула я, ругая себя за излишнее любопытство.
-Врачи сказали, что от инфаркта. Остановка сердца… Все бы ничего, да только у нее никогда не было проблем со здоровьем, да и тем более с сердцем… Да и я уверен, что она погибла от чужой руки…
-Почему вы так уверены в этом? – спросила я. Мне почему-то казалось, что эта информация очень важна для меня, хотя и не знала почему.
Томас вздрогнул, и его чашка вылетела из рук. Долетев до пола и расплескав перед этим остатки кофе по всему полу, она жалобно звякнула , словно жалуясь на неосторожность хозяина, и раскололась на две половинки. Поставив свою чашку на стол, я быстренько подняла осколки и виновато посмотрела на Томаса. Того словно лихорадило – он дрожал и держался за крышку стола, чтобы не упасть.
-Простите меня, мистер Гейнс. Это к счастью, а я вам новую подарю, - неуверенно промолвила я, но мне показалось, что тут дело вовсе не в разбитой чашке.
-Две точки… - прохрипел Томас. – Две точки и больше никаких ушибов или ссадин на ней не нашли… Никаких увечий… - Я застыла на месте. Создалось ощущение, что меня просто преследуют эти «точки»…
-Простите, как вы сказали? Две точки? А где? На каком месте? – Томас показал на шею. Я плюхнулась на стул с широко открытым ртом. В памяти всплыла картинка того вечера. А я еще думала на змею… Томас сел на соседний стул, обхватил голову и тихо заплакал. Не зная, как вести себя в подобной ситуации, я растерянно взяла его руку и зашептала типичные фразы для «успокоения души». Плач прекратился и Томас заговорил:
-Её не стало три месяца назад… И я уверен, что е ё убили! – Внезапно он вскинул голову, посмотрел на меня испуганными глазами и быстро зашептал:
-Уходи, Хелен! Беги домой! И не останавливайся! Они очень обманчивы на первый взгляд! Только не верь им, прошу! Они – бездушные монстры!
-Но кто они? – не понимая ни единого слова, вскрикнула я. Томас замолчал. Я вырвала свою руку из его, схватила куртку и выбежала из сторожки. Не зная, куда и в какую сторону бежать, я кинулась на свет фонаря, как мотылек. Добежав до него, я уткнулась в ограду. Интуитивно повернув направо, я наконец добежала до ворот и ринулась со всех ног домой.
Дома меня ожидал очередной «сюрприз», уже более положительный. Когда я ворвалась на кухню и проскочила в коридор, то увидела заплаканную Эмили. Она сидела на ступеньках, обхватив ноги, и тихо покачивалась из стороны в сторону. Увидев меня, она взвизгнула и бросилась ко мне. Следующую минуту мы молча стояли в сестринских объятиях. Отпустив меня, Эми придирчиво оглядела меня и демонстративно зажала носик:
-Фу! Сестренка, ты что – с мертвяками в одной могиле валялась? – «Ты недалека от правды,» -
пронеслось у меня в голове, но вслух я этого озвучивать не стала. Вспомнив взгляд Эмили на кладбище, я набралась смелости и подняла ее голову. Но сейчас на меня смотрели самые обычные детские глазки – зеленые, с желтыми крапинками, немного красные от слез. Я облегченно вздохнула и прижала ее к себе. Эмили вывернулась из моих рук и отскочила:
-Сначала прими душ, а потом я с тобой поговорю, где ты была всю ночь! – и она грозно, но в тоже время безумно смешно, погрозила пальчиком. Я не стала отнекиваться и побежала в ванную. Смывая с себя запах кладбища, я думала о Томасе, вернее о его жене. Ее смерть подозрительно напоминала мамину. Обмотавшись белым махровым полотенцем, я прошла в комнату Эмили. Та стояла у окна и что-то разглядывала. Услышав мои шаги, она повернулась и спросила:
-Хелен, ты веришь в нечистую силу?»

Очень классно, хоть и мрачновато)
хочется узнать что будет дальше, так что ждемс ;)
P.S. пока читала мурашки по коже бегали

Хехе ^__^


Глава 2.
«… Я остановилась на пороге и испуганно посмотрела на сестру. Та отвернулась обратно к окну:
-А я верю… - не дождавшись моего ответа, ответила Эмили. – Причем я уверена в их существовании. В последнее время мне кажется, что за меня живет кто-то другой… Я как будто наблюдаю за собой со стороны. Я помню сегодняшний день лишь отдельными фрагментами… Но скажи мне, Хелен, скажи, что я могла делать на кладбище!? – Тут она развернулась и я увидела слезы на ее лице. Не зная, о чем говорить, а о чем стоит умолчать, я присела на краешек кровати. Подумав, я рассказала ей все, не сказав лишь о ее взгляде и о моих дальнейших похождениях после ее исчезновения. Все это время она стояла и отрешенно смотрела на меня. Закончив говорить, я встала и обняла сестру. Она вырвалась и отскочила от меня:
-Что происходит!? Что со мной, Хелен? Я боюсь! Я не хочу, чтобы все это происходило со мной! И почему я!? – И словно в ответ на ее возгласы, на улице что-то громыхнуло. Подскочив от испуга, я медленно подошла к окну и выглянула. Боби прыгал около калитки и звонко лаял. За дверцой явно кто-то стоял. Я хотела было спуститься вниз, чтобы унять собаку, но внезапно Боби сам завыл и ускакал прочь за дом. Доверяя его интуиции, я бросилась к телефону и вызвала полицию, сославшись на воров…
...На следующий день к нам приходил «грозный дяденька», как называла полицейских Эмили в детстве, и долго расспрашивал нас, зачем мы их без надобности потревожили. Дело в том, что, когда они приехали, у калитки никого не было и, как показала экспертиза, замок никто не пытался взломать. Я уже начала думать, что я схожу с ума и что мне везде кажется опасность. Полицейский только качал головой на наши показания о вчерашнем. Вскоре он уехал и я сама подошла к калитке. Ничего необычного... «Нервный срыв!» - сама себе поставила я диагноз и пошла обратно в дом...»
«... Около недели все было спокойно. Мы с Эмили старались не вспоминать ни кладбища, ни нашего с ней разговора, ни полицейских. И я уже начала думать, что мы заживем нормальной жизнью – но не тут-то было...
...Снег валил так, что не видно было даже дерева, растущего против моего окна. Я сидела на подоконнике, погруженная в размышления. В последнее время меня начинала угнетать работа официантки – слишком уж длинные руки были у посетителей. Хозяин лишь находил разные отговорки – якобы такое в каждом «приличном» заведении творится. Я же начала меняться сменами с напарницей, которой работа в ночь приносила одни удовольствия... Я мотнула головой и переключилась на мысли об Эмили. Уже неделю ее не доставали «духи» и меня это почему-то не радовало. Я была уверена, что на этом ничего не закончилось. Как я убедилась в дальнейшем, я оказалась права... Но знала бы я об этом раньше...
Внезапно сквозняком громко захлопнуло дверь. От неожиданности я подпрыгнула и свалилась с подоконника. Потирая ушибленный копчик, я охая и ахая спустилась вниз. За обеденным столом сидела Эмили и что-то рисовала. Услышав мои шаги, она обернулась и спросила:
-Хелен, ты чего кряхтишь, как старая бабка? – и усмехнувшись, продолжила свое занятие. Не обращая внимание на подколы, я плюхнулась на соседний стул и недоуменно взглянула на рисунок. На листке бумаги был изображен черный заштрихованный круг.
-Что это значит? – продолжая смотреть на круг, спросила я.
- Это луна,- просто ответила сестра. Моя правая бровь медленно поползла вверх. – И не смотри на меня так! Раз я сказала, что это луна, значит это луна.
-Да никто и не спорит. Только почему она...черная?
-Я себе ее такой представляю...
-Но если бы она была черной, мы не смогли бы наблюдать ее каждый день на небе...
-Это ее темная сторона. Которую мы не видим... – Эмили обмакнула кисть в черную краску и провела ею по «луне». – А кто сказал, что ее обратная сторона – светлая? – Я окончательно запуталась и уже собралась было возразить, но тут заскулил Боби и начал царапать дверь. Эмили резво соскочила со стула, накинула куртку и открыла дверь, выпуская собаку. Через минуту она снова вернулась. Я же продолжала думать о луне. Мне показалось, что после смерти мамы Эмили стала более рассудительной и вдумчивой. Мне пришла в голову мысль, что она, рисуя черную луну, думала отнюдь не о луне.
-Эй! Это всего лишь рисунок! Чего ты так загоняешься? – весело спросила Эмили и безжалостно скомкала листок. Решив повеселить меня, она лунной походкой отошла от стола и, эффектно повернувшись, бросила комок в корзину для бумаг. Ставшая ненужной бумажка обиженно ударилась об край корзины и отлетела в сторону.
-Почти двухочковый... – разочарованно произнесла Эми и пошла было подбирать комок, но внезапный странный вой Боби где-то во дворе заставил ее остановиться. Тут уже я вскочила и, накинув куртку, выбежала на улицу. Метель поубавила свой гнев, и теперь можно было различить очертания предметов под тусклым светом фонаря.
-Боби! – позвала я пса. Он не отозвался. Ко мне тихо подошла Эмили.
- Где он? – испуганно взяв меня за руку, спросила она.
-Иди в дом! – В ответ она лишь сильнее вцепилась в меня. Пришлось вместе с ней идти в другую сторону двора. Только что выпавший снег неприятно хрустел под ногами. Пробиравшись сквозь свежие сугробы, я заметила следы нашей собаки.
-Боби! – Снова нет ответа. Эми начала всхлипывать.
-Эмили, живо домой! –прикрикнула я на нее.
-Без Боби я не вернусь! – и она пошла вперед по собачьим следам. Я поспешила за ней. Далее произошло две неприятности: перегорел и без того тусклый фонарь – и мы потонули во мраке; и я наткнулась на какую-то пушистую кочку и, перелетев через нее, уткнулась носом в сугроб. Выплевывая снег изо рта, я повернулась и тут как назло зажегся фонарь. Увидев, ЧТО послужило мне препятствием, я заверещала, вскочила, схватила Эми в охапку и, закрыв ей глаза, бросилась домой. А на улице осталось лежать обескровленное тело лучшего друга человека...»

Ае!! я вернулась хохо х)
скоро будет прода надеюсь х) извиняюсь за оооочень долгую задержку х)

«... За два дня Эмили не сказала мне ни слова. Боби хоронила я одна, за домом, глотая соленые слезы. Ему было всего пять лет... В голове крутился только один вопрос –ЗА ЧТО? За что нам эти страдания? Мы с Эмили остались абсолютно одни в этом мире. И тут мне действительно стало страшно...»
«...Рождество!... С этим словом сразу приходит на ум одна и та же картинка: украшенная гирляндами пушистая елочка, под которой лежит куча подарков; чулки с конфетами на старом камине; ароматизированные свечи по всем углам; праздничный стол с различными салатиками, пудингом, курицей; надпись «Merry Christmas!» с колокольчиком над дверью; а самое главное – счастливая семья, собравшаяся отметить этот чудесный праздник...
Украшая елку, я думала, что подарить Эми. Хотелось бы чем-то порадовать в это трудное для нас время сестру. После смерти Боби, мне на ум приходил лишь щенок. А почему бы и нет? Уже неделю я засматривалась на прелестного щеночка золотистого ретривера в одном зоомагазине. Но я боялась покупать его, думая, что Эмили он напомнит о том вечере.
-Хелен, давай не будем вешать этот шарик! – сказала тихо Эмили. Я взглянула на маленькую стеклянную собачку, которую держала в руке и убрала ее обратно в коробку. Идея о покупке щенка тут же отлетела. Внезапно зазвонил телефон и мне пришлось разгребать груду мишуры, чтобы найти его:
- Алло!
-Хелен! Привет, моя дорогая! Как настроение? – ответил мне в трубку голос Джессики.
-Нормально, - не задумываясь, сказала я. Эти три месяца я всем говорила одно и тоже.
-Я тут подумала... Мы с тобой и так в последнее время очень редко видимся... Не хочешь прийти к Максу сегодня? Мы отмечаем всем классом наступающий праздник. – Я задумалась; да, я уже давно не гуляла с подругами по магазинам; давно не сидела и не сплетничала с ними в кафе; давно не видела своих одноклассников. Просто не было времени, да и желания тоже.
-Я не знаю, Джесс... Я не могу оставить Эми одну дома, - Та тут же вскинула голову и вопросительно посмотрела на меня.
-Привози ее ко мне! Моя мама не будет против! Давай, Хелен, тебе надо расслабиться! – умоляюще просила Джесс. Я подумала и решила сдаться.
-Хорошо, во сколько я могу приехать к тебе?
-Ура! Приезжай прямо сейчас! Жду! – и в трубке зазвучали гудки.
-Куда ты уезжаешь? – спросила сразу Эмили.
-Друзья зовут посидеть немного, отметить Рождество... Побудешь немного с мамой Джессики?
-Конечно... Она готовит отличное рождественское печенье, - немного грустно улыбнулась сестра. Я подошла к ней и крепко обняла.
-Не тревожь воспоминания...
... Эмили помахала мне рукой и скрылась за желтыми шторами. Меня до сих пор что-то беспокоило – было страшно за сестру. Увидев мой рассеянный взгляд, Джесс накинула мне на голову капюшон и сказала:
-Не волнуйся, все будет хорошо! Уж моя мама найдет, чем ей заняться, пока нас не будет. – Я улыбнулась в ответ, но скверные мысли не хотели уходить.
Через 10 минут мы были у Макса. Тут же ко мне подскачили старые знакомые и начали расспрашивать что да как. Я пыталась отвертеться от вопросов, но их становилось только больше. Джесс, спасая меня из безысходного положения, громко крикнула: «Печенье!» и все побежали за сладостями. «Как дети...» - пронеслось у меня в голове. Я взяла стакан с пуншем и прошла в другую комнату, надеясь побыть хоть минутку еще в одиночестве. Но если учесть, что в маленьком двухэтажном коттедже было как минимум человек 50, это оказалось невозможным. В комнате стоял сам хозяин дома Макс и что-то вертел в руках, сидя под елкой. Примерно год назад мы с ним были хорошими друзьями(да чего скрывать – он мне даже нравился), но ему оказалась по душе моя подруга Джессика. Недавно они расстались, и как мне казалось он снова начал приглядываться ко мне, но всю осень я никого к себе не подпускала. В тот момент я думала, что больше ничего не чувствую к нему, но когда он встал и посмотрел на меня своими ясными зелеными глазами, во мне что-то перевернулось.
-Эм... Привет, Макс! Я так с тобой еще сегодня и не поздоровалась! Ты ведь затейник всего этого, тебе некогда... – стараясь как-то весело начать разговор, неуверенно произнесла я.
-Да уж... За последние 15 минут я уже три раза пожалел, что согласился отдать свой дом на растерзание одноклассникам. – улыбнулся тот. В руках он держал перегоревшую гирлянду. – Вот даже лампочки не работают... – Он покрутил одну из них и внезапно вся гирлянда замигала разноцветными огоньками. – О! А я тут уже минут 10 мучаюсь... Ты приносишь счастье, Хелен! – сказал он, задорно подмигнув мне. Я улыбнулась в ответ. – Сначала у меня была идея устроить костюмированную вечеринку, но ни у кого не оказалось времени, чтобы подготовить костюмы... Да и ладно! И так весело поведем время, не так ли? – И он снова подмигнул мне.
-Конечно, - улыбнувшись, заверила я его. – А куда ты дел родителей? Обычно под Рождество мало кто покидает дома.
-Они уехали в какой-то санаторий на три дня... Свежий воздух, куча снега, вокруг один лес... В общем, атмосфера в их духе! – На этом месте Макс как-то замялся и, стараясь скрыть смущение, повесил обратно гирлянду. – Я знаю, что сейчас не самое подходящее время тебя тревожить такими разговорами, и вообще у тебя наверняка нету сейчас времени... Но... Я бы хотел пригласить тебя куда-нибудь на зимние каникулы! Что скажешь? – и он резко повернулся ко мне, ожидая явно положительного ответа. Теперь очередь смущаться подошла ко мне. Я опустила глаза, придумывая отговорку. Не то, что бы мне не хотелось, нет... Даже наоборот! Я очень хотела поехать куда угодно, только подальше от этого душного города... Но я не могла... По одной единственной причине...
-Извини, Макс, но ты же прекрасно знаешь, что я не могу оставить Эмили! – решившись, ответила я. Виновато подняв глаза, я увидела, как хитро блестят эти зеленые глаза... Макс таинственно улыбнулся и сделал шаг поближе ко мне.
-Так в чем же дело? Давай возьмем ее с собой! – Я ошарашено представила себе картину. Мы с Максом тихо прогуливаемся за ручку по заснеженному парку, а впереди бегает моя сестра и иногда лепет снежки и бросает в нас. Я изредка прикрикиваю на нее, а Макс тихо шепчет: «Пусть побалуется!» и обнимает меня за талию. Я улыбаюсь ему и закрываю глаза на детские проказы. На скамеечке сидит пожилая пара. Женщина поворачивается к мужу и говорит: «Посмотри, какая молодая, но уже счастливая семья!»... Я мотнула головой. Ну и мысли!
-Ну так что, Хелен? Можно поехать в Трентон на побережье...
-Давай я тебе завтра отвечу, хорошо? – ответила я и вышла из комнаты. В коридоре на меня налетела Джессика. Вся красная, она мельком взглянула на Макса, а потом на меня.
-Вот ты где! А я тебя ищу по всему дому... Пошли покажу одну забавную вещицу! – и
вцепившись в мой рукав, она потащила меня на кухню. Странно, но там никого не было, хотя половина угощений стояла пока что здесь. Я вопросительно посмотрела на Джесс. Та немного покрутилась перед дверцей шкафчика, в которой хорошо отражалось ее хорошенькое личико и наконец повернулась ко мне.
-И о чем вы говорили с Максом? – Она прямо поедала меня глазами. Мне стало не очень удобно, и я стала подливать себе пунша. Пить не хотелось, но вынести пронзительный взгляд подруги я не могла.
-Он приглашал меня на зимние каникулы в Трентон, - неуверенно ответила я. Рука задрожала, и пунш пролился на стол. «Черт!» По крайней мере, я могла не смотреть на Джесс, ища тряпку.
-И ты согласилась? А как же Эмили? Моя мама не сможет сидеть с ней все каникулы, а няню нанимать дороговато! – затараторила Джесс. Тут уже я уставилась на нее.
-Во- первых, я еще не согласилась; Во-вторых, Макс предложил взять Эмили с собой. Я, если честно, давно хотела выбраться из города... Хочу, чтобы Эми немного развеялась. Да и мне не помешало бы... А ты против, чтобы я ехала с Максом?
-Я? Нет! Я же с ним рассталась, так что можешь его забирать! – и она выбежала из кухни. «Ревнует...» - пронеслось в мыслях. Я задумчиво посмотрела на мокрую тряпку, которая сменила свой белый цвет на красный. В голове всплыл образ «красной ленточки». Бросив тряпку на стол, я кинулась искать телефон и набрал маму Джесс.
-Алло? – ответил мне мягкий женский голос.
-Здравствуйте, мисс Стэтхэм, это Хелен. Я бы хотела узнать, как Эмили?
-О, Хелен! У нас все хорошо, тебе не о чем беспокоиться, дорогая! – ответила та. По моему телу пробежала волна облегчения.
-Я вернусь где-нибудь часа через два, хорошо?
-Да да, конечно! Развлекайся и ни о чем не думай! Пока! – и она положила трубку. Я запоздало улыбнулась. Развлекайся... Голова ходуном ходит от кучи мыслей. Но внезапный шум отвлек меня от всего. В коридор выскочила Джессика, визжа как сирена. Я невольно заткнула уши. Уж что что, а визжать Джесс умела. За ней вышел Тайлер, парень из параллельного класса. На нем был накинут черный плащ, а на лице было нарисовано что-то зловещее. Присмотревшись, я узнала в Тайлере графа Дракулу. Джесс спряталась за меня и обхватила меня руками.
-Хелен, спаси меня от этого идиота! Всем было ясно сказано, что костюмированная вечеринка отменяется, а он вырядился! – все еще с нотками визга сказала мне подруга.
-А что я зря костюм что ли готовил? – усмехнулся Тайлер, довольно улыбаясь. Ему явно льстило, что его вид произвел ТАКОЕ впечатление.
-Тогда ты немного потерялся во времени! Хэллоуин уже прошел! – гневно ответила Джесс и, резко развернувшись, прошла к остальным ребятам. Тайлер таинственно покрался за ней. В следующую минуту из комнаты снова раздался визг. Устав от этого шума, я накинула куртку и вышла на улицу. Холодный ветер сразу отрезвил звенящую от визга голову и заставил надеть капюшон. Я стояла на веранде и всматривалась в улицу по ту сторону забора. Людей уже почти не было, изредко кто-то проходил мимо, закутавшись в шарф. Холод действительно пронизывал тело насквозь. Я уже сожалела, что вышла из теплого дома, ведь на мне было лишь легкое шелковое платье бледно-голубого цвета, которое я обычно носила летом. Но перевернув весь комод с одеждой, я не нашла более подходящего наряда.
Темнота постепенно подкрадывалась к дому. Хотя во дворе стояли фонари и хорошо освещали все вокруг, было немного жутковато. В тех местах, где свет не мог проникнуть, ощущалась какая-то зловещая сила. Я всматривалась в черноту и пыталась найти что-то, что выдаст эту силу. Но вокруг уже стояла такая тишина, что я только больше нагнала на себя страху.
Внезапно ветер утих, и пошел снег. Из всех времен года мое предпочтение всегда отдавалось зиме, поэтому я обрадовалась маленьким снежинкам. Они нежно кололи мое лицо, давая легкую прохладу и ясность мыслей. Я закрыла глаза и высунула язык. В детстве, как и все маленькие дети, я любила ловить ртом снежинки. Мама вечно кричала что-то о простуде, а я не обращала на это внимание. Разве могли принести тебе вред пара малюсеньких кристалликов, которые тут же таяли на горячих губах? Заполнив голову воспоминаниями из детства, я так и стояла с высунутым языком, когда на веранду вышел Макс. Увидев меня, он невольно засмеялся. Я сначала покраснела и хотела отвернуться, но он вдруг тоже стал ловить снежинки. Так и стояли мы минут 10 в молчании, соревнуясь в количестве пойманных снежинок. Когда я внезапно закашляла, он прошептал: «Пожалуй, хватит!» и завел меня обратно в дом. На меня обрушилась духота, и мне захотелось снова на улицу. Но Макс настойчиво вел меня по коридору. Я вырвала свою руку и сказав что-то про то, что мне пора забирать Эмили, быстрым шагом выскочила наружу. Уже выйдя за калитку, на дороге меня догнал Макс.
-Ты избегаешь меня? – запыхавшись, спросил он. Я удивленно посмотрела на него, ведь у меня и в мыслях не было избегать такого парня.
-Нет. С чего ты взял такую чушь? – Здесь, куда свет фонарей уже практически не доставал, мне стало неуютно. Я невольно поежилось. Решив, что я замерзла, Макс снял свою куртку и накинул на меня. Я отдала ее обратно хозяину и быстро зашагала по улице. Макс постоял немного, глядя мне вслед(даже спиной чувствовался его взгляд), и ушел в дом. На перекрестке я решила обернуться и, увидев, как за Максом захлопнулась дверь, остановилась и прислонилась спиной к фонарю. В голове была только «каша». Внезапно я увидела бегущую по улице девушку. Она неслась как ракета и что-то кричала. Увидев меня, она кинулась ко мне и всхлипывающим голосом произнесла:
-Помогите! Помогите мне, прошу вас! Там мой отец! Прошу вас... – и она зарыдала. Я пыталась вытянуть из нее хоть слово о том, что произошло, но она только продолжала плакать. Потом она резко схватила мою ладонь и потащила туда, откуда прибежала. Пройдя пару кварталов, мы увидели лежащего на дороге мужчину. Девушка тут же бросилась к нему. Дрожащей рукой я набрала номер скорой...

...Когда мы отвезли в больницу отца Рокси (так звали девушку), она вызвала для меня такси и оплатила проезд. Я взяла у нее номер телефона, чтобы позже узнать о самочувствии ее отца. Медики сообщили нам о стабильном его состоянии и что вскоре он должен поправиться. С явным облегчением я вернулась домой. И только тут до меня дошло, что мне еще нужно забрать Эмили от мамы Джесс. Но войдя домой за деньгами на такси, я обнаружила на кухне Эми с Максом, которые что-то бурно обсуждали и пили чай. Я недоуменно уставилась на парочку. Эмили, увидев меня, приветственно помахала рукой и поспешила налить мне чай. Макс встал, чтобы помочь мне снять куртку. В голове снова пронесся образ «счастливой молодой семьи».
-Но... – начала было я спрашивать, но Макс меня перебил:
-Я звонил тебе, но у тебя все время было занято, а потом и вовсе отключилась... Я позвонил Эмили, чтобы узнать, забрала ли ты ее, но она все еще была у мамы Джессики. Поэтому я решил сам забрать ее, и у нее как раз были ключи от дома...
Я благодарно посмотрела на него и улыбнулась. Ведь он избавил меня от необходимости снова возвращаться в ту зловещую темноту, да и Эмили в порядке. Я обняла его ( по-дружески – как я
сама себе утверждала) и вдохнула его аромат. Эту «романтику» нарушила моя сестра, кашлянув и сказав, что чай уже остыл. Я смущенно отстранилась от Макса и уселась за стол. Макс сел рядом, в очередной раз подмигнув мне. Как у него это здорово получается! Эмили рассказывала мне, что она делала в доме Джесс, какой интересный мультфильм она смотрела... Вроде «Полярный экспресс»... Но я не слушала ее. Все мысли метались то к отцу Рокси, то к Максу с его предложением поехать в Трентон...
-Хелен! – похоже не в первый раз обиженно вскрикнула Эмили. – Тебе что, совсем не интересно? – И она надула губки и уставилась на меня. Маленькая капризная принцесса.
-Нет, что ты... Я просто немного увлеклась... – отрешенно произнесла я.
-Ага, я даже знаю чем. Точнее кем! – искоса взглянув на Макса, ответила сестра. Макс поперхнулся печеньем и взглянул на меня. Далее произошла немая сцена. Все глупо смотрели друг на друга. Взглянув в ближайшую отражающую поверхность ( ей оказалась кастрюля) я с ужасом заметила, что красна как помидор. Резко вскочив, я выбежала через заднюю дверь во двор. Еще не отойдя от стыда, я почувствовала чей-то взгляд. Хотев уже обернуться к Максу, я поняла, что взгляд чем-то отличается от того, каким на меня смотрит обычно Макс. Этот взгляд был холодным, острым, пронизывающим, словно тысячи иголочек. И он был чужим... И исходил из темноты... Я испуганно уставилась в черноту. Сама не зная, что меня зовет, я медленно спустилась по лестнице. Как только моя нога коснулась заснеженной тропинки, ведущей к калитке, я почувствовала этот взгляд еще сильнее. Заворожено уставившись в даль, я готова была поклясться, что вижу там мужскую фигуру. Собравшись уже окликнуть его, за мной скрипнула дверь и теперь я уже почувствовала теплый, словно солнышко, обнимающий взгляд. Поняв, что это Макс, я снова взглянула в то место, но там уже никого не было. Да и ощущение «чужого» взгляда исчезло вместе с той таинственной фигурой. Макс накинул на меня мою куртку и встал рядом.
-Что-то не так? Я могу уйти, тем более уже поздно... – нерешительно начал Макс, но я повернулась к нему и уткнулась носом в его плечо. Чувствуя, что если он сейчас уйдет, то дом останется незащищенным и тот мужчина вернется. А этого я не хотела больше всего. Я знала, что тот несет в себе какую-то угрозу, причем не только мне, но и Эмили. Не зная как начать, я заговорила что-то про испорченную вечеринку, но Макс замотал головой и ответил, что после меня все резко разошлись и теперь он свободен. Я облегченно вздохнула и улыбнулась. Похоже, что Макс все понял без слов и в следующую минуту он отвел меня в дом. Дождавшись нас, Эмили быстро сказала, что ей пора спать и, хитро улыбнувшись, умчалась наверх в свою комнату. Я постелила Максу на гостевом диване и, пожелав ему спокойной ночи, тоже ушла к себе. Провалявшись без сна где-то около часа, я спустилась на цыпочках вниз, чтобы не разбудить Макса. Но тот тоже не спал. Увидев меня, крадущуюся по лестнице, он улыбнулся и перевел тело в сидячее положение.
-Ты чего не спишь? – спросил он. Я подошла и села рядом на краешек дивана.
- Не знаю... Не спиться... Со мной такое часто происходит... Особенно в последнее время. – ответила я. – И еще меня что-то тревожит. – невольно вспоминая про незнакомца, добавила я.
-Хм... Ну я могу сказать, что на этом диване поместятся двое! – посмеявшись, ответил Макс. – Я думаю, что так мы заснем быстрее, если ты непротив, конечно! – уже немного краснея, продолжил он. Я быстро взглянула на него, понимая, что он прав. Через минуту мы уже лежали обнявшись на диване и тихо засыпали...
...Где-то посреди ночи меня разбудило чье-то присутствие в доме. Я точно ощущала, что в доме есть еще кто-то. Сначала я успокоила себя тем, что наверху Эмили, но потом тревога нахлынула обратно, причем с удвоенной силой. Я повернула голову к Максу. Тот мирно посапывал, его рука
была у меня на талии, и казалось, что для него вообще ничего больше не существует. Такое милое зрелище! Я невольно залюбовалась им, но плохие мысли вытеснили весь этот прекрасный образ из головы. Я решительно встала и сделала шаг к кухне. Пытаясь нащупать в темноте выключатель, я начала шарить по стенке. И тут у меня возникло ощущение, что за мной кто-то стоит. Я резко обернулась и последнее, что увидела перед тем, как упасть без сознания – были горящие красные глаза...
... – Хелен! ... «Интересно, мама приготовит в субботу тот творожный пирог?»
-Хелен, очнись! ... «Ах да, она не ходила на рынок, поэтому творога дома нет...»
- Да очнись же! ... «Ну и за чем дело стоит? Возьму Бобби на прогулку и сама дойду до рынка...»
-Эмили, принеси воды! ... «Еще можно будет заскочить за лимонным кремом...»
-Спасибо! ... «Ух ты! А мы все-таки уехали на море! Какие большие волны... Я вся мокрая... Только странно, что вода несоленая...» И тут я открыла глаза, зажмурившись тут же от яркой люстры. Обнаружив свое тело на диване, я быстренько оценила ситуацию. Надо мной склонились испуганные лица Макса и Эмили. Причем если Макс был явно напуган, то Эмили выглядела еще и злой, ведь ей не дали нормально поспать.
-Ну наконец то! В следующий раз просто нужно убирать швабру в угол, а не оставлять ее посреди комнаты! – со взрослым важным видом произнесла сестра. Я ничего не понимала, особенно про швабру. Какая к черту швабра!? В доме явно был посторонний человек и он напал на меня! Да ведь нужно же звонить скорей в полицию и сообщить о воре! Видно я сильно волновалась и все свои мысли высказывала вслух. Эмили покрутила пальцем у виска и ушла к себе, сказав, что утром разберемся и если надо, то швабру посадят за «незаконное влазинье». Макс посмотрел ей вслед и повернулся ко мне.
-Ты в порядке? Голова не кружится? – заботливо спросил он. Я покачала головой. Мысль о красных глазах не давала мне покоя.
-Так значит я споткнулась о швабру? – недовольно потирая бок, спросила я.
-Да.. Я проснулся от грохота и увидел тебя, лежащей на полу без сознания. А рядом швабра. Отсюда и последовал наш логический вывод, - улыбаясь, ответил Макс. Я все равно не могла поверить, что мне все привиделось. А мое странное ощущение, что в доме есть чужой человек? А холодный взгляд? И те ужасающие красные глаза? Ну не сошла же я с ума!? Или сошла… Я помотала головой. Внутри резко все загудело, во рту почувствовался приступ тошноты. Похоже я хорошенько ударилась. Макс обеспокоенно наблюдал за моими движениями. Внезапно мой ужин все-таки оказался на полу. Блин. Еще и перед парнем. Тем более перед Максом. В тот момент мне была важнее его реакция на мое состояние, а не здоровье. Но он повел себя как заботливый муж(опять этот образ – да что же это?) – нашел на кухне какую-то тряпку, принес мне кастрюлю и полез за таблетками. Я даже удивилась, откуда он знает, где у нас в доме лежит аптечка? Но об этом я сильно не задумывалась, точнее совсем не думала, а заворожено наблюдала за его действиями. Он принес мне стакан воды и подал таблетку. Где-то минут пять мы сидели молча, ожидая воздействия таблетки. Когда он заговорил, я невольно вздрогнула:
-Зачем ты вставала ночью? – Я испугалась этого вопроса. Говорить ему про мои…эм… глюки?
-Мне не спалось, и казалось, что дома есть кто-то еще кроме нас. Знаю, звучит нелепо, но я так естественно это ощущала, что решила включить свет на кухне, чтобы осмотреться. Есть еще одна вещь, но я думаю, что тогда ты станешь считать меня точно сумасшедшей…
-Говори! – Он так грозно произнес это слово, что я подскочила на месте. Никогда не слышала от
него такой интонации.
- Перед тем, как упасть в обморок, я видела две красные точки перед собой. Я почти уверена, что это были чьи-то глаза… - в этом месте Макс повел себя еще более странно. Он резко вскочил, начал ходить по комнате и что-то бормотать себе под нос. Я смогла разобрать лишь «как всегда» и «уезжать». Помаячив еще немного передо мной, он остановился, присел рядом со мной и взял мои руки.
-Хелен, ты подумала насчет моего предложения поехать в Трентон? – Если честно, то о нем я даже не вспоминала. Как-то было не до этого.
-Я не знаю, Макс… Я очень хочу и думаю, что Эми все это пойдет только на пользу, но меня что-то удерживает… - Я не врала. Я действительно чувствовала, что меня что-то заставляет остаться дома. Только я не могла понять что.
-Ты должна преодолеть все сомнения, вам нужно уехать из города как можно скорее! – затряс мои руки Макс и понял, что взболтнул что-то лишнее. Я уставилась на него. Было видно, что он что-то знает и по-любому не захочет мне об этом говорить.
-И зачем мы должны уехать? – сделала попытку я.
-Вы просто должны! Всё, вопрос решен! Завтра я схожу за билетами на ближайшее же время. А теперь спать! – и он выключил свет и лег рядом со мной. У меня возник вопрос – а могу ли я вообще ехать куда-то с человеком, который определенно от меня что-то скрывает? И доверить ему безопасность моей сестры? Одна половина разума кричала – дура, ведь это же Макс! Даже можно сказать – твой Макс! Вторая половина пыталась меня образумить и насторожить, утверждая, что Макс может оказаться врагом! Да каким врагом!? Мы что, в средневековье? И когда рука Макса легла на мое плечо, я поняла, что первая моя половина явно одержала победу, да еще и с большим отрывом…
…На следующий день Макс выполнил свое обещание и купил три билета в Трентон. Улетать нужно было уже на следующий день, и я сидела в комнате и пыталась собрать вещи. Слишком быстро… Все это мне казалось неверным решением. Встав утром и увидев собственными глазами свой билет на самолет, я тут же осознала, что вся эта поездка окажется огромной ошибкой. Я должна оставаться в городе! Возможно, Эмили и стоит покинуть Нью-Йорк, но не мне. Максу я об этом говорить не стала. Слишком боялась его новой реакции. Весь день он ходил какой-то дерганный и на каждый шорох поворачивался и искал источник шума. Потом он все-таки успокоился и стал помогать с вещами Эмили. Та была так рада предстоящему путешествию, что прыгала вокруг него и расспрашивала про Трентон. Больше всего ее волновало, есть ли там лунопарки, в особенности крытые. Макс отвечал невпопад, и это очень злило сестренку. Я постояла немного в дверях, наблюдая за ними, и отправилась к себе. На кровати лежал большой красный чемодан, в котором лежали лишь одни джинсы на дне. Подготовка к поездке зашла в тупик. Внезапно у меня в голове возник план…
…В десять утра мы уже были в аэропорте и ждали нашего самолета. До регистрации оставалось пятнадцать минут и мы сидели молча на скамейке, лишь Эмили чавкала, жуя выпрошенный хот-дог. Я сидела и смотрела на свой чемодан. Вчера вечером я все-таки заполнила его, но ночью выпихнула все вещи обратно в шкаф, а вместо них затолкала одеяло с подушкой, чтобы сделать видимость полного чемодана. В результате он все равно получился легким, что Макс всю дорогу удивлялся тому, как мало вещей мне нужно. Я лишь улыбалась и отшучивалась, что и сама много места не занимаю. Но на душе кошки не то что скребли – они уже там ямы вырыли. Я грустно догадывалась, как будет ко мне относиться Макс после моего поступка. Но к тому времени я уже точно решила остаться в Нью-Йорке.
Часы в зале ожидания медленно отсчитывали минуты. Казалось, что время просто издевается надо мной. Я чувствовала, что еще чуть-чуть – и я не выдержу, все расскажу Максу и никто уже никуда не полетит. А мне нужно было, чтобы они улетели. Так будет лучше.
-Пять минут, - вздохнул Макс. Я вздрогнула и взглянула на часы. До регистрации действительно остались жалкие пять минут. Наконец то! Сказав, что мне нужно в туалет и чтобы они меня не ждали, я быстро выбежала из зала. Пока я шла в сторону выхода, на меня хлынула толпа народу, шедших на наш самолет. Я заспешила… Вот и выход! Радуясь табличке, я почти вприпрыжку добежала до дверей. Вдруг в кармане запищал телефон. Не надо было и доставать его – я и так знала, что это был Макс. Мысленно извинившись перед ним и Эмили, я выскочила на улицу. Холодный ветер хлестнул прямо по лицу и на секунду заставил задуматься о моих действиях. Я натянула капюшон и уже медленно пошагала вдоль улицы. Телефон продолжал настойчиво просить, чтобы хозяйка взяла трубку. Но хозяйка была упрямой дурочкой и сжимала в кармане ключи, идя домой…
…Когда я открыла дверь собственного дома, я облегченно вздохнула и достала телефон из куртки. По дороге он надоел мне своим писком и я отключила звук. Теперь же я обнаружила сорок восемь пропущенных от Макса и примерно столько же смс-ок. Все они имели примерно одинаковое содержание типа «где ты» и «ответь скорее». Последняя говорила о том, что они надеются, что я села в самолет и вскоре займу свое место рядом с ними. Я поняла, что они улетели и еще раз облегченно вздохнула. Миссия была завершена. До Трентона лететь всего пару часов, но пока они купят билеты на обратную дорогу и вернутся, настанет завтра. Значит у меня в запасе целые сутки. Возник новый вопрос – сутки для чего?